Отцовские слёзы
Я своего совсем не видел деда:
Огонь войны не заживляет ран —
Вторую он, отпраздновав Победу,
Ушёл «туда» без званья: «Ветеран».
И называя часто всех «вражиной»,
Мне прадед был за деда и отца,
Как туго пережатою пружиной,
Он прожил так до самого конца.
И был мужчиной очень самобытным;
Старался ко всему меня привлечь,
Так кирпичом из глины самобитным,
Мы часто перекладывали печь.
И только день девятого он мая,
Немного отстранёно проводил:
Друзьям на уговоры, не внимая,
Домой он в одиночку уходил.
Где на стене из полотенца-арки,
Висели три портрета сыновей,
И выпивал из поминальной чарки,
Слезой вино, разбавленное в ней.
Закусывал солёными грибами;
Я замер, по-щенячьему любя,
И как во сне дрожащими губами,
Он бормотал, казалось «про себя»:
«О, Боже! Радость не приемлю!
Дозволь хоть раз увидеть вновь,
Таких парней – в сырую землю,
Трёх сыновей, родную кровь!»
И содрогались старческие плечи,
А на щеке — предательски слеза,
Кто говорит, что время лечит,
Тот не смотрел в отцовские глаза!
2013 год.
P. S. Мой прадед (по материнской линии) – Макарин Егор Михайлович переселился в Сибирь вместе с семьёй (3 сына и 4 дочери) в 1924 году из Витебской области, Шумиловский район в дер. Балашовка, Шегарского района, Томской области. Война одного за другим забрала всех троих сыновей, вручив взамен похоронки. Теперь фамилии его сыновей выбиты на стеле в Лагерном саду города Томска.
Мой дед — Козлов Анисим Фомич, переселился из Беларуси в Сибирь, основал таёжное село Реченск в Шегарском районе Томской области, вернувшись с войны, умер в 1947 году, когда его младшему девятому ребёнку было 17 дней.
Мой отец — Коваленко Иван Дмитриевич в 1933 — родился уже сибиряком.
Во время войны 13-ти летним ребёнком ездил на лесозаготовки.
Лозунг: «Всё для фронта!» — был для них не пустым звуком.
Заболел воспалением лёгких и в итоге умер в возрасте — 28 лет.
И хоть я родился в 1954 году, меня можно считать эхом войны.
Отсроченным эхом.
