Судьба Клавдии Ульяновы Лысенок на фоне судеб ровесников — вполне заурядная, не отмеченная ни особым трагизмом, ни героизмом. На фронте не была, от ужасов оккупации, блокады, концлагерей господь сохранил. Муж с войны живым вернулся. А вот у золовки, к примеру, муж пол-войны числился в без вести пропавших, а потом выяснилось, что в немецких концлагерях сидел, за что и попал в советские лагеря, где и умер. Это ведь еще страшнее, чем просто убитым родного человека потерять! Двух дочерей подняла. С 1957 года живет в Северске — город благоустроенный, спокойный. Старость, конечно, не радость, но для своих девяноста лет способность самой содержать в идеальной чистоте и порядке квартиру – это уже о многом говорит. На одиночество – беду многих стариков, опять же, не жалуется: рядом любящий племянник, дети и внуки не забывают, бывшие односельчане уважают и навещают. А ведь себя не берегла, от тяжелой работы не бегала, наоборот, как в старину говорили, Клавдия Ульяновна «жадна до работы» и до сих пор не может спокойно сидеть, если что-то не сделано.
Девяносто лет позади. На памяти почти вся история советского государства. Разве только первые годы выпали.
Родилась Клавдия в семье Ульяна Францевича и Ульяны Ивановны Говор – крестьян села Виленка, основанного переселенцами из Виленской губернии в конце XIX века. Семья была не маленькая. Правда, из 13 детей выжили и стали на ноги только пятеро: кроме Клавы — братья Федор и Михаил, да сестры Анна и Любовь. Семья была работящая, крепкая, но далеко не богатая.
В 17 лет Клавдия вышла замуж. Муж – Василий Николаевич Лысенок был на два года старше. Через год после свадьбы родилась у молодых дочка Галя, а в 1936 году – вторая, Алла. Поскольку характер у обоих супругов был покладистый и спокойный, то жили они душа в душу. Хорошо ладила Клавдия и с родителями супруга, которых, по устоявшейся в Виленке традиции звала мамаша и папаша.
Виленцы той поры чтили устои, на которых держалась веками крестьянская этика. В деревне человека ценят в первую очередь за умение работать, и молодые были на хорошем счету. С 1933 года семья Лысенок вступила в колхоз. С тех пор Василий работал на конюшне, выращивал жеребят, объезжал их. Клавдия и косила, и жала, и лен дергала, и на молотилке работала. «Выращивали хлеб, — рассказывает племянница Клавдии Ульяновны Вера, — Так тетя Клава вязала снопы быстро и аккуратно, и сноп у нее был полновесный. А то потом бригадир проверяет работу, и вынуждены снопы перевязывать, два в один объединять. Тетя Клава никогда не позволяла себе так хитрить».
Может быть, потому и не тронули семью Лысенок доблестные сталинские соколы из НКВД. А вот отца Клавдии, Ульяна Францевича, судьба не пощадила. Брали его дважды. Первый раз отпустили, чтобы в 1937 году забрать навсегда.
В 1940 году Василия призвали в ряды Рабочее-Крестьянской Красной армии. А потом война началась. Служил Василий Николаевич в артиллерии, связистом. Забегая вперед, скажу, что пробыл на фронтах Великой Отечественной 3 года и 9 месяцев, вернулся с одним орденом и семью медалями.
Вклад в победу виленских женщин трудно переоценить. Не зря же в «Вечном зове» В. Иванова было сказано, что истинный второй фронт против фашистов был открыт в первые дни войны, и бойцами его стали труженики тыла. Сколько новых забот свалилось на женские плечи! К тем работам, что до войны выполнялись, только в большем объеме, прибавились и новые. Времени не хватало. Сено приходилось косить даже ночами. Клавдия Ульяновна кроме работы на поле успевала теперь еще и принимать молоко. В ее обязанности входил не только учет сданной продукции: молока и масла, но и доставка ее на перерабатывающий завод в Петропавловке. Надо было самой запрячь быков (или коней, которых после мобилизации оставалось мало), обойти два населенных пункта: Виленку и Бросовку, принять молоко и сбитое в домашних условиях масло. Молоко разливали в большие двадцативосьмилитровые бидоны, которые грузила сама Клавдия. В Петропавловке, чтобы не идти домой «порожняком» получала почту и разносила ее по Виленке и Бросовке. А еще Клавдии Ульяновне доверили выращивать телят. Питомцев все время было пятнадцать: девять взрослых и восемь совсем маленьких, которых надо было выкармливать из соски. Телята давали хорошие привесы и падежа не было.
За свои заслуги Клавдия Ульяновна награждена медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны». «На пяти работах работала, везде успевала» — смеется сейчас она.
В самом конце войны вернулся в Виленку покалеченный Василий Николаевич. Дело обычное: ехал в машине и наскочил на мину. В результате – повреждение позвоночника, госпиталь в Вене и возвращение домой по комиссии.
Провожая на фронт мужа, Клавдия Ульяновна дала себе зарок: какой бы Вася не вернулся с войны, любить его по-прежнему, заботиться о нем и беречь. Лишь бы жив остался. И слово свое сдержала.
Несмотря на серьезные проблемы со здоровьем, Василий Николаевич не относился к себе как к инвалиду. Для него было невозможным в те тяжелые послевоенные годы стать захребетником в доме жены и матери. В послевоенные годы в колхозе «Красный пихтовар» (в который входила Виленка) организовывается артель по производству деревянных бытовых предметов (пробок для бочек, толокушек и скалок, деревянных ложек). И поскольку у Василия были таланты организатора и руководителя, его в 1952 году направляют на годичные курсы, а по возращении доверяют возглавить артель. Клавдия Ульяновна и там успевает работать. Василий хорошо показал себя на новой должости, и вскоре его переводят заведующим производством по переработке пихты (из ее лапок гнали ценное пихтовое масло). Завершил свою карьеру в Виленке Василий Николаевич Лысенок председателем колхоза, который возглавлял до самого отъезда в Северск в 1957 году.
Война и болезни изменили характер Василия Николаевича. К его чести надо сказать, что он не утратил своего спокойствия и добродушия, никто не помнит, чтобы он вел себя агрессивно (что нередко бывает у тех, кто прошел через войну). Но, наверно, только сама Клавдия Ульяновна может сказать, что чувствовал он, как переживал болезнь, как часто тревожила его память о войне. И каково приходилось жене, знавшей о том, что не в силах помочь мужу, избавить его от болезней и кошмаров. Клавдия Лысенок сделала все, что могла: была с мужем всегда доброй, заботливой, спокойный, болезнями мужа не попрекала. Шестьдесят пять лет прожили они вместе, до самой смерти Василия Николаевича Лысенка в 1995 году.
Кроме мужа приходилось заботиться о семье. Были ведь и двое дочерей, которым семья постаралась дать образование. Свекровь Анеля Андреевна, здоровье которой становилось год от года все хуже. Да еще в начале 1950-х годов Клавдия и Василий взяли к себе в семью племянника Гену, сына сестры Анны, у которой умер муж.
Разумеется, Клавдия Ульяновна работала в колхозе, как прежде, (только вот от телят пришлось уйти, времени уже не хватало). А поскольку колхозники получали «палочки за трудодни», то основным подспорьем было домашнее хозяйство. И не маленькое: корова, свиньи, теленок, куры, овечки, утки. Одно время растили даже лосенка Машку.
Так продолжалось до 1957 года. Строительство Северска поставило крест на судьбе многих окрестных деревень. И семья Лысенок перебралась в Северск к дочери Галине. Сначала жили в доме барачного типа на Парусинке. Через три года получили квартиру.
Клавдия Ульяновна устроилась работать в парниковое хозяйство, которому отдала 9 лет своей жизни. (С вынужденным годовым перерывом в 1961 году, когда она перенесла серьезную операцию). И там ее работа была оценена по заслугам. В 1970 году ее наградили медалью «За доблестный труд в ознаменование столетия со дня рождения В.И. Ленина». Награждена Клавдия Ульянова и еще двумя юбилейными медалями: в ознаменование 50-ти и 60-ти летия Победы над фашизмом.
Последние полтора года до пенсии Клавдия Ульяновна Лысенок работала в детском садике. Работала бы и дальше, но престарелой маме, Ульяне Ивановне Говор, требовался постоянный уход. Клавдия забрала ее из Самуськов и заботилась о ней до самой смерти.
Такая вот биография. Обычная. Живет человек на земле уже девяносто лет. Работает, себя не жалея, на судьбу не жалуясь, никого не упрекая и не мучая себя напрасными страхами перед будущим. Заботится о племяннике, дочерях, внуках. Годы не озлобили ее, наоборот, сделали мудрой. Говорят, доброта — удел людей много переживших и выстрадавших. Так, наверно, оно и есть.
Пока я писала этот короткий очерк, я не могла отделаться от мысли, что у этой женщины есть чему поучиться. Конечно, мне могут возразить: такой тип людей ценился в недалеком еще, но уже прошедшем советском времени. Сейчас жизнь изменилась, у нас иные герои, иные образцы для подражания. А все же мне кажется, что доброта, умение ладить с людьми, честно работать и принимать свою судьбу такой, какая она есть — качества, которые всегда были в почете и никогда не обесценятся. И на таких вот людях, как Клавдия Ульяновна Лысенок, весь мир и держится.
Материал Татьяны Назаренко.
С сайта «Сибиряки вольные и невольные»
